— Мне кажется, наша встреча закончилась вничью, — увереннопроизнес я. — А как вы считаете?

Сфинкс провел языком по губам.

— Да, — наконец сказал он и глубоко вздохнул. — Кажется выправы.

— В таком случае желаю вам всего наилучшего. И до свидания.

— Да. Жаль. Очень хорошо. Но прежде, чем вы покинете меня,могу ли я узнать ваше имя — на всякий случай?

— Почему бы и нет? — сказал я, улыбнувшись. — Я Мерлин изХаоса.

— Ага… — сказал он. — Значит, за вас кто-нибудь пришел быотомстить?

— Вероятно.

— Тогда ничья — лучший вариант. Прощайте.

Я немного попятился, потом повернулся и двинулся вниз посклону. Я был настороже до тех пор, пока не отошел на достаточное расстояние,но меня никто не преследовал.

Тогда я не торопясь побежал.

Мне хотелось есть и пить, но посреди этой каменистойпустыни, под этим лимонным небом, мне вряд ли подвернулся бы завтрак. Фракир свилсяв кольцо на левом запястье и погас. Я начал глубоко дышать, удаляясь в сторону,противоположную восходящему светилу.

Ветер ерошил волосы, задувал в глаза песок. Я направился всторону скопления валунов и миновал их. Среди теней, которые они отбрасывали,небо показалось мне щавельно-зеленоватым. Я снова выбежал на равнину, уже нетакую суровую. В небе плыли облака, вдали что-то сверкнуло.

Я установил мерный ритм бега, достиг небольшого подъема,преодолел его и спустился по склону, покрытому редкой высокой травой, котораяволнами качалась на ветру. Вдали заросли низких деревьев с густымимочалками-кронами… Я направился туда, спугнув по дороге маленькое существо соранжевым мехом, выпрыгнувшее на моем пути и ускакавшее куда-то влево. Секундуспустя, надо мной промелькнула черная птица. Жалобно крича, она полетела в туже сторону.

Я продолжал бежать, и небо становилось все темнее.

Теперь небо было зеленое, травы густые и тоже зеленые. Снеравными промежутками набегали порывы ветра. Деревья постепенно приближались.С их ветвей раздавался певучий звук. Ветер нес тучи.

Тяжесть оставляла мои мышцы, и ее заменяла привычная текучаялегкость.

Я миную первое дерево, топчу длинные палые листья, пробегаясреди мохнатых стволов. Тропа, по которой я бегу, хорошо утоптана, на нейотпечатки странных ног, следы. Дорога извивается, становится то шире, то уже.

По обе стороны местность поднимается, деревья уже поют, какбасистые виолончели.

Небо, иногда выглядывающее в просветы между ветвями,приобретает цвет лазури. На нем перистые облака, как серебристые ручьи. Насклонах по обе стороны дороги появляются голубые цветы.

Стены склонов растут, становятся выше моей головы. Дорогастановится каменистой. Я продолжаю бежать.

Тропа моя расширяется, медленно уходит вниз, еще не видя ине слыша ее, я чувствую запах воды. Теперь осторожно… Я делаю поворот и вижуреку с высокими скалистыми берегами.

Теперь еще медленнее. Пенится, бурлит поток. Следовать завсеми его извивами.

Повороты, изгибы, высоко над головой деревья, их корни висятв воздухе на стене справа от меня, они серо-желтые…

Полоса, по которой я бегу становится шире, под ногами большепеска и меньше камня. Ниже, ниже… На уровне головы, теперь плеча…

Еще один поворот тропы, склон уходит вниз… До пояса… Вокругзеленые деревья, над головой голубое небо, справа утоптанная дорога. Явзбираюсь на склон, бегу вдоль дороги.

Деревья и кустарник, птичьи трели, холодный ветер. Судовольствием втягивая прохладный воздух, я ускоряю шаг. Деревянный мост…Мерный стук подошв по гулкому настилу… Этот ручей впадал в невидимую мне реку,вдоль которой я до этого двигался. Поросшие мхом, влажные валуны вдоль берегаручья, низкая каменная стена слева, впереди следы повозок…

По обе стороны — заросли диких цветов, далекий, отдающийсяэхом смех, ржание лошади, скрип телеги. Поворот налево. Дорога стала еще шире,тени и солнечный свет, тени и свет. Слева река. Она стала шире и сверкает насолнце. Туман или дым над следующим холмом…

Приближаясь к вершине, я замедляю шаг. Отряхиваю одежду изамедляю шаг. Привожу в порядок волосы. Мои легкие с шумом качают воздух,испарина на лбу охлаждает лицо.

Я сплевываю набившуюся в рот дорожную пыль. Внизу подхолмами стоит деревянная гостиница, несколько столов вынесены на крыльцо,сколоченное из грубо оструганных досок, выходящее на реку. Еще несколько столовстоят в саду рядом с домом.

Прощай, настоящее время действия, я прибыл.

Я спустился с холма и обнаружил колонку у дальнего концаздания гостиницы. Там, под струей воды я вымыл лицо и руки.

Левое предплечье все еще саднило, и в том месте, где к немуприложилась Ясра, ткань была воспалена.

Потом я прошел к крыльцу и занял небольшой столик, призывнопомахав служанке, которую увидел внутри дома. Немного погодя, она принесла мнеовсянку, сосиски, яйца, масло, земляничное повидло и чай. Я быстро покончил совсем этим и попросил повторить. Когда я расправился со второй порцией, ко мневозвратилось чувство нормы, и я стал жевать уже медленнее, наслаждаясь едой иглядя на протекающую мимо реку.

Да, неожиданно закончился мой день. Я предвкушалудовольствие путешествия без особой цели, длинные ленивые каникулы, ведь мояработа была завершена. На пути стояло лишь пустяковое дело П., и я несомневался, что с ним-то я быстро управлюсь.

И вот сижу здесь, все отчетливее понимая, что я ввязался вкакое-то очень опасное и весьма необычное дело. И совершенно не понимая, в чемже все-таки дело. Допивая вторую чашку чая и наслаждаясь теплом солнечногоутра, постепенно разводившего свои пары, я мог бы попасть под гипноз ложногочувства покоя и мира, но я знал, что это чувство мимолетно. Теперь для меня небудет настоящего покоя, настоящего отдыха. Оглядываясь на события сегодняшнегодня, я понял, что не могу больше доверять своим мгновенным реакциям. Пора былодумать над каким-нибудь планом.

В первую очередь в мой список неотложных дел я включилопределение личности П. и его устранение, но еще раньше стояло определениемотивов.

Определенно и бесповоротно кануло в небытие моепредположение, что я имею дело с примитивным психопатом. П. явно действовал почеткому плану, обдуманно, и при этом обладал некоторыми весьма необычнымивозможностями и способностями.